Спасательные станции в становищах Териберка и Рында. Устройство и функционирование. Часть четвертая.

При организации спасательного дела на Мурмане Российское Общество спасения на водах решило только одну проблему: построило в Норвегии два спасательных бота, однако, для функционирования этих крейсеров, было необходимо создать соответствующую инфраструктуру на берегу, а именно спасательные станции.

В начале XX века Мурман в промысловом отношении делился на Восточный и Западный, промысел осуществлялся на протяжении 200 морских миль, или около 370 километров между становищами Восточная Лица и Ворьема, и при этом весной на Западном Мурмане, а летом на Восточном Мурмане. Исходя из этих положений Российское Общество спасения на водах разработало «Инструкцию для мурманских спасательных крейсеров»^[1].

Согласно инструкции, боты-крейсеры «Великий Князь Александр Михайлович» и «Великая Княгиня Ксения Александровна» начинают своё непрерывное крейсерство с 1 апреля по 1 ноября в промысловом пространстве Мурманского побережья, с целью оказания помощи, преимущественно, судам промышленников, в опасных случаях снимая с них экипаж и по возможности, буксируя малые суда (шняки, ёлы и карбасы) в ближайшие становища и закрытые места. 

В инструкции также подробно описывается место и служба ботов. 

Бот «Великая Княгиня Ксения Александровна» был приписан к станции, названной в честь «Августейшей Покровительницы Государыни Императрицы Марии Федоровны», на чей капитал и была устроена станция, в бухте Лодейная в становище Териберка. 

Бот «Великий Князь Александр Михайлович» был приписан к спасательной станции, названной в честь «Константина Николаевича и Розалии-Аннет Ипполитовны Посьет» на острове Посьет (Могильный) в становище Рында. Станция была построена на капитал, пожертвованный покойным к тому времени адмиралом К. Н. Посьетом.  

Весной, с 1 апреля и до начала промысла на Восточном Мурмане, бот спасательной станции Рынды откомандировывался на Западный берег с якорной стоянкой в Вайда-Губу и крейсируя от становища Ворьема до Цып-Наволока. Териберский спасательный бот в это время совершал крейсерство между становищами Гаврилово и маяком Цып-Наволок. 

Во время летнего промысла териберский бот патрулировал тот же участок, что и весной, а рындинский — от становища Гаврилово до Восточной Лицы.

Во время крейсерства, каждый бот должен был носить на топе мачты днем и ночью особый опознавательный треугольный флаг: териберский — белый, с вшитой в него красной буквой «Т», а рындинский — красный, с вшитой в него белой буквой «Р». При встрече с другими судами и при ношении отличительных огней, спасательные боты должны были подчиняться установленным международным правилам.

Инструкцией также определялся порядок оказания помощи спасенным людям: в том случае, если кому-либо из спасенных на боте людей потребуется немедленная медицинская помощь, а имеющихся средств на крейсере будет недостаточно, то шкиперу следовало оставить крейсерство и немедленно идти к берегу. Во всех остальных случаях, спасенные оставались на боте до ближайшего захода на спасательную станцию.

Шкипер требовал письменное свидетельство от спасенных об оказанной ботом помощи, а также строго заносил в вахтенный журнал о всех случаях оказанной помощи с подробным описанием обстоятельств спасения.

Несколько параграфов инструкции определяли обязанности шкиперов и команды. На каждый бот было положено по шкиперу и пять матросов, из которых во время плавания один оставался на станции для караула. Команда нанималась на один год с марта по март. Шкипера получали 60 рублей жалования и 20 рублей столовых в месяц, помощник шкипера или старший матрос по 25 рублей жалованья, младшие по 20 рублей жалованья, а также все матросы получали по 15 рублей столовых в месяц.

По окончанию годового срока службы шкипер и матросы за хорошее исполнение своих обязанностей получали вознаграждение в размере месячного жалования.

Заведование станциями и ботами, согласно инструкции, поручалось особому уполномоченному главного правления Общества спасения на водах, в непосредственном распоряжении которого состоял шкипер и команда ботов^[2]. 

В то время, пока в Норвегии на верфи Колина Арчера строили аварийные боты, в становищах Рында и Териберка в течение 1902–1903 годов были устроены спасательные станции.

Каждая станция имела по большому двухэтажному дому с баней при нём, хлевом для коровы и крытым навесом для шлюпок и спасательного инвентаря. Согласно плана здания, помещения нижнего этажа предназначались для квартиры шкипера и приемного покоя — на случай принятия спасенных ботом людей, а также под кладовую для припасов станции. Верхний этаж служил для проживания команды бота, преимущественно в зимнее время, когда крейсерство не осуществлялось. 

Каждая станция была снабжена мебелью, железными койками с матрацами, посудой, системой отопления и освещения. В первый год после постройки станции были обшиты снаружи тесом с резьбой и окрашены, тем самым получив солидный и довольно изящный вид; наружные фасады зданий были украшены цветными щитами с изображением эмблем Общества спасения на водах и изречениями его августейшей покровительницы. 

Дома строились по планам архитектора Общества, действующего статского советника Купинского Петра Станиславовича^[3], и под присмотром председателя архангельского отделения Общества, генерал-майора П. И. Васильева, и обошлись Обществу свыше 11 тысяч рублей. 

На рейде перед каждой станцией было установлено по железному бую, безвозмездно переданных морским ведомством и доставленных из Либавы в Александровск на транспорте «Бакан». В Александровске эти буи и якоря с цепями к ним были приняты на яхту мурманской научно-промысловой экспедиции «Андрей Первозванный», развезены и поставлены на полагающиеся места.  

Однако в процессе эксплуатации здания станций вызвали много нареканий. Недостатки были вызваны, в первую очередь, «пренебрежениями самыми элементарными правилами строительного искусства». Уже после первой зимы пришлось ремонтировать фундамент, полы, потолки, печи, трубы, косяки, двери, крыши у станционного дома в Териберке. Ещё хуже обстояли дела на станции Посьет в Рынде. Зимовать там можно было лишь на кухне и в одной из комнат; вдобавок выход спасательного бота из бухты оказался затрудненным из-за обнаруженных отмелей. 

В 1905 году все строения спасательной станции в Рынде перевезли в Екатерининскую гавань, где Александровским городским управлением был отведен участок земли в пять десятин. В следующем году сборка зданий станций завершилась. 

В 1906 году близ Териберской спасательной станции был сооружен «постоянный стапель» для ремонта и содержания зимой обоих ботов, но стапельные спуски близ уреза воды быстро пришли в негодность. Очистку и покраску подводной части спасательных ботов поэтому пришлось производить либо в Вардё у норвежских спасателей, либо на частных стапелях Мурманского берега, а иногда и простым килеванием в Екатерининской гавани^[4]. 

Источник изображений: Брейтфус Л.Л. «Очерк организации и первого года деятельности спасательных станций на Мурмане». СПб, 1904

Автор: Игорь Горшенин

^[1] Инструкция для мурманских спасательных крейсеров Российского Общества спасения на водах, СПб — 1911.

^[2] Брейтфус Л. Л. Очерк организации и первого года деятельности спасательных станций на Мурмане. СПб, 1904 — с. 14-17

^[3] Купинский Пётр Станиславович (1838 — 1923) — русский инженер-архитектор. Учился в Строительном училище. После окончания училища (в 1859 году) работал в Калужской губернии. В 1864 возвращается в Санкт-Петербург, где вступает в должность архитектора управления домами министерства путей сообщения. Позже был архитектором Российского общества спасания на водах. В 1891 году был произведён в статские советники. 

^[4] Г. П. Попов, Р. А. Давыдов. Морское судоходство на Русском Севере в XIX — начале XX в. — Екатеринбург, Архангельск: ИЭПС, 2003. — с. 100-104.